Сегодня профессиональный праздник отмечают патологоанатомы
Для обывателя это покажется невероятным и удивительным, но без патологоанатома не может обойтись ни один специалист любого профиля – терапевты, онкологи, гинекологи, офтальмологи, хирурги и другие врачи. Дело в том, что в патологоанатомическом отделении Нижнекамской ЦРМБ проводятся не только вскрытия тел, но и гистологические исследования различных тканей, начиная с родинок и папиллом и заканчивая желудком, маткой и фрагментами кишечника.
Сегодня отмечается День патологоанатома. В патологоанатомическом отделении НЦРМБ трудятся два врача, шесть лабораторных техников и две санитарочки. И накануне профессионального праздника мы поговорили с заведующим Анатолием Спиридоновым, который основал и вот уже 44-й год возглавляет своё отделение.
О работе
«Очень люблю свою работу. Когда люди узнают, что я работаю в морге, многие удивляются: «Ой, как вы там работаете? Там, наверное, очень страшно». Но, на мой взгляд, это обычная работа медицинского профиля - очень интересная и очень нужная. Во время вскрытия мы проверяем правильность диагностики со стороны лечащих врачей, помогаем им понять патологический процесс, когда возникают сомнения в механизме наступления смерти.
Конечно, одна из наших главных задач – прижизненная диагностика. Сейчас без нас не обходится ни один врач. Например, терапевт направляет пациента на эндоскопическое обследование проверить какой-либо отдел пищеварительного тракта. Эндоскописты берут маленький кусочек ткани, направляют его нам, и мы ставим диагноз. То есть приоритетное направление в нашей работе – помочь выявить заболевание, особенно онкологическое».
О помощи врачу и пациенту
«Меня всегда интересовала сущность патологического процесса. Как протекает болезнь? К каким изменениям во внутренних органах она привела? Как она выглядит в своём финале? Почему насупила смерть? Не менее интересный процесс начинается, когда нам присылают биопсийный материал. Например, присылают материал без подозрения на онкопатологию, а мы выявляем рак на ранней стадии. Бывает и наоборот. Нам присылают материал с подозрением на рак, а мы его снимаем. Раньше мы направляли пациента на исследования в Казань, а сейчас направляем в столицу с уже поставленным диагнозом для назначения определённой специфической терапии – «химии» или лучевой. Иногда бывают сложные, сомнительные случаи, когда рак невозможно определить глазом, тогда мы направляем на дополнительные иммуногистохимические исследования, чтобы исключить или подтвердить рост злокачественного новообразования. Если диагноз подтверждается, то здесь опять играет большую роль фактор раннего выявления, а это гарантия, что человека успеют прооперировать вовремя и у него есть все шансы дожить до глубокой старости. А если диагноз снимается, от этого ещё радостнее. И тогда я получаю самое большое удовлетворение от своей работы. Так мы и помогаем лечащему врачу и пациенту».
Об исследованиях
«На исследования доставляют ткани различного объёма. Например, во время ФГДС эндоскопист обнаруживает язву, отщипывает два-три крошечных кусочка со стенок язвы и направляет нам. Также врачи присылают участки кожи или папилломы с подозрением на рак, часть кишечника от нескольких сантиметров до метра и более, желудки, фрагменты печени, желчные пузыри, аппендиксы, почки, матки, яичники, маточные трубы, фрагменты лёгочной ткани, молочные железы и прочее. Например, онколог оперирует молочную железу и находит опухоль. Нам звонят, предупреждают, что нужно срочно проверить ткань и в течение 20-25 минут мы даём ответ. Это может быть доброкачественное или злокачественное образование. В случае злокачественного новообразования врач убирает молочную железу с прилегающими лимфоузлами. Из этого видно, насколько ответственная у нас работа - во время операции мы даём заключение и берём на себя ответственность за здоровье пациента. Стоит ошибиться и женщине сделают калечащую операцию вместо того, чтобы обойтись секторальной резекцией (органосберегающая операция с удалением сектора молочной железы, где локализован патологический очаг).
О вскрытиях
«Мы вскрываем тела пациентов, которые умерли в стационаре – кардиологическом, хирургическом, Первичном сосудистом центре и других. Исключения составляют те случаи, когда врачу понятен механизм болезни, умирания и диагноз не вызывает сомнения. Если родственники не против, то тело они забирают без вскрытия. Если же в диагнозе и трактовке механизма умирания есть сомнения, вскрытие проводится в обязательном порядке. Также обязательно вскрываем тело пациента, который находился в стационаре меньше суток.
Также чаще всего отдаём без вскрытия тела тех, кто страдал злокачественными новообразованиями и есть гистологическое подтверждение опухоли. Если подтверждения нет, вскрытие проводится в обязательном порядке».
О первом вскрытии
«Оно навсегда врезалось в память. В институте на кафедре судебной медицины я вскрывал молодого человека, ему было 26 лет. Он бежал из мест заключения, это была его четвёртая судимость. Тело было похоже на картинную галерею – всё в татуировках, начиная со лба и заканчивая ступнями. На одном веке было написано «Рая», на другом – «Слава КПСС», татуировки были на груди, животе, конечностях, ягодицах и половом члене. На одной ступне у него были вытатуированы даты, когда он попал в тюрьму, на другой – даты выхода. На одной ступне четыре даты, а на другой только три.
Парень сидел в колонии строгого режима, бежал, сумел пройти через три ограждения, которые находились под сигнализацией и током. Сработало только четвёртое ограждение. Парень побежал в сторону леса, но часовой после предупредительных окриков выстрелил из автомата с вышки. Одна пуля попала в поясницу, прошла через живот и разорвала кишечник в трёх местах. А вторая попала в ягодичную область и отколола головку бедренной кости. Беглеца привезли в тюремный стационар, там он и скончался».
О чистой и красной зонах
«Из-за коронавируса поменялась и наша работа. В первом здании морга мы вскрываем тела пациентов, которые умерли в стационаре за исключением госпиталя. Второе здание морга поделено на чистую и красную зоны, там проводятся вскрытия тел пациентов, которые скончались предположительно от вирусной пневмонии. Врач-патологоанатом Дмитрий Александрович Клименко и две санитарочки работают там полностью экипированные в защитные костюмы.
Мы никогда не сталкивались с такими изменениями во внутренних органах, в основном в лёгких, как при коронавирусе. Если при обычной пневмонии лёгкие плотные и при разрезе из них стекает гноевидная жидкость, то из-за ковида лёгкие как резина – плотные, эластичные, с очаговыми кровоизлияниями и забитыми жидкостью альвеолами. Выстилка альвеол изменяется так, что препятствует газообмену – это и губит человека. Коронавирус отличается и тем, что протекает с тромботическим синдромом – в сосудах образуются тромбы, которые циркулируют по всему организму, вызывая вторичное поражение внутренних органов. И из-за тромбов может случиться нарушение кровообращения вплоть до инфаркта и инсульта».
О байках
«Живой человек не может попасть в морг, это исключено. Я тоже слышал и читал эти байки и анекдоты. После наступления клинической смерти врачи борются за жизнь пациента не менее 30 минут. То есть когда отсутствует дыхание, сердцебиение, рефлексы, врач ещё полчаса проводит реанимацию – искусственную вентиляцию лёгких, массаж сердца, дефибрилляцию, внутривенно вводятся препараты, которые используются при интенсивной терапии. И если через полчаса нет всплесков жизни, реаниматолог составляет реанимационную карту и подписывает, что наступила биологическая смерть, то есть в организме пациента произошли необратимые изменения и человек уже не вернётся к жизни».
О сочувствии
«Людей, которые попадают к нам, всегда жалко. Поэтому удивляюсь, как легко некоторые манипулируют своим здоровьем. Нередко мы сами провоцируем наши болезни – курением, неумеренным приёмом алкоголя, наркотиками, перееданием. Не понимаю экстремальные развлечения, которые популярны у молодёжи – они лазают по стенам домов без страховки, ездят на крыше электровоза. Мне очень жаль, когда на секционный стол попадает молодой человек или молодая женщина, в анамнезе которых написано – «наркоман», «алкоголик» или «ВИЧ-инфекция». Ты живёшь один раз и всё это может закончится мгновенно. Но человек почему-то уверен, что что-то произойдёт с другими, но не со мной».
О самом тяжёлом
«Бывают трудности с постановкой диагноза, с установкой причиной смерти. На руках есть история болезни, я знаю клинику, но есть что-то, что не вписывается в историю, тогда приходится ломать голову. Но это рабочие моменты. Самая главная сложность этического плана – разговоры с родственниками. Нередко, благодаря негативной информации в СМИ, направленной против врачей, люди приходят озлобленные, заранее настроенные против нас и уверенные, что их родных лечили неправильно и диагноз тоже поставлен неверно. Ты рассказываешь, всё объясняешь, но человек всё равно не верит. Некоторые даже говорили: «Вы работаете в одной больнице и всё равно сделаете так, как скажет врач». Но какой в этом смысл? Родственники могут обратиться в прокуратуру, которая назначит эксгумацию. И то, что мы якобы изменили какие-либо данные, будет квалифицироваться как должностной подлог. А эта статья и тюрьма. Иногда люди так и уходят с чувством недоверия и разочарования, думая, что для его родного человека не сделали того, что положено, а мы прикрываем врачей. Такое недоверие очень неприятно и оскорбительно, чувствую себя оплёванным».
О самом главном
«Самое главное, что я понял за все эти годы – жизнь прекрасна. Как бы она не сложилась, что бы не происходило, нужно радоваться каждому дню. Кто-то сказал, что прошлого уже нет, будущее нам неизвестно, и живём мы только в настоящем. Я с этим полностью согласен. Надо любить жизнь такой, какая она есть, и надо жить в радость себе, своим любимым и друзьям, в этом и будет счастье. А наградой будет продолжительность жизни и любовь наших родных».
О коллегах
«В нашем коллективе два врача, шесть медицинских лабораторных техников и две санитарки. Медицинские лабораторные техники, или как их раньше называли – лаборанты, это женщины разного возраста, но все они отличаются трудолюбием и ответственностью за свою работу. Есть определённый норматив нагрузки для медицинских работников, в том числе и для работников патологоанатомического отделения. Наши сотрудники работают с трёхкратным, даже с четырёхкратным превышением, и работают они ответственно и с душой. Я очень благодарен им за их отношение к работе, и желаю им здоровья, счастья, успехов и семейного благополучия!».